«Изгнанные дьяволом: Дом 1000 трупов 2» (“Devil’s Rejects, the”), 2005
Режиссёр и автор сценария: Роб Зомби
Оператор: Филл Пармет
Композиторы: Тайлер Бейтс, Роб Зомби
В ролях: Сид Хейг, Билл Моусли, Шери Мун, Уильям Форсайт, Кен Фори, Мэттью Макгрори, Лесли Истербрук, Джеффри Льюис, Присцилла Барнс и другие.
Роб Зомби снял свой второй фильм — причём сиквел первого. Для человека, вовлечённого в жанр трэш-хоррора, этого недлинного предложения будет довольно, чтобы определиться не только в своём к фильму отношении, но и в некоем общем смысле заранее предсказать, что именно он увидит на экране, а также то настроение, с которым он увиденное потом будет переваривать. Однако если копнуть глубже, фильм получился не таким уж простым в восприятии. Попробую поделиться соображениями.
Да, наш знаменитый в киношных кругах музыкант снова взялся за своё. Собрал вместе занятную семейку уродов и изобразил к своему «Дому тысячи трупов» такой, знаете, эпилог, который в итоге потянул на целый фильм. Действительно, «Изгнанные» — настолько позиционное, закругляющее и даже где-то лирическое (если такой эпитет применим к трэшу) кино, что его никак не получается обсуждать с точки зрения, как это обычно говорится, «нового шага в хорроростроении».
Это именно эпилог, завершение, заключение. Трое безумных убийц сбегают во время штурма милой избушки на Среднем Западе, и отправляются в долгое путешествие навстречу закату… Так пишут в книгах, коротко, пара слов, так снимают кино — одна панорама простора, разрезанного пополам строчкой дороги. Роб же наш Зомби, милый шалун, решает проследить, что же там за путешествие такое у них могло получиться.
И в результате, раздражающие фанатскую общественность бесконечные слэшеры последних лет как основа для пародии выплюнуты и забыты, фильм стремительно возвращается к золотому времени фильмов ужасов — 70е годы, прочь всю мистическую дребедень и детское желание понаразливать побольше кетчупу. Мы видим классический хоррор. Без малейшей примеси, чистейшей пробы. В рамках которого мистер режиссёр сумел порезвиться на всю катушку, вызвав, в итоге, положенную благосклонность публики.
Ну разве не классика жанра — трое едут себе из мотеля в мотель по бескрайним замусоренным просторам американской глубинки, а за ним гонится маньяк. Он обуреваем жаждой мести, ведь трое сбежали из расставленных им ловушек, да ещё и убили попутно брата-маньяка. Трое радуются спасению, шутят и веселятся, пока не приезжают в дом к своему приятелю, где их наконец настигают, и главная цель преследователя теперь — вернуться в исходную точку и закончить незаконченное.
Классика без излишеств и украшательств. Только один, скромный момент: эти трое — и есть маньяки-убийцы, по дороге они продолжают резать и куражиться над беспомощными жертвами, а маньяка у нас зовут шериф Уайделл, и он жаждет эту семейку чудовищ собственноручно прирезать, как их Мамашу Файрфлай.
В итоге, под маской трэша прорисовывается эдакий хоррор наоборот. В нём катарсис, по традиции, наступает посредством выпаривания человеческих душ, и даже финал в том самом доме досконально, с точностью до кадра повторяет известные классические финалы, повторяет с точностью до наоборот. И едут наши трое монстриков, на лицо ужасных и таких же внутри, по пустынному шоссе, чтобы до последнего кадра оставаться в позиции главных героев, а не главных маньяков этого кино.
Отсюда и прочие тонкости — нарочитый, подчёркнутый два раза жирно «несатанизм», чёрный юморок Капитана Сполдинга, который за весь фильм так никого и не убил, и только горько отворачивался, когда начинали резвиться братец с сестрицей. И даже смерть Крохи у Роба Зомби — это такой символ смерти старой сказки ужасов, скромная такая ей эпитафия.
«Изгнанные» — эпилог хорроров, в которых не было чёрной мистики и попыток облагородить маньяка да развести вокруг него психологизма, сделать из него душевную фигуру с ранимой душой, в которых не было места «тупым подросткам» и вообще на которые подростков просто не пускали, где взрослые играли в свои кровавые игры и это было чистое искусство в своей очень специальной ипостаси. Эпилог всем тем классическим фильмам, которые исподволь намекали нам — жизнь, вообще говоря, дерьмо, так сделай хоть что-нибудь, чтобы она такой не оставалась и дальше. Эпилог должен подводить черту. Он и подвёл.
И вот, двое: она — гиперответственный менеджер отеля и он — ужасный киллер-маньяк — начинают свои игры. Немножко психологии, немного детектива, немного классических самолётных образов вроде сцен общения со стюардессами и «секса в туалете» — вот, получите самую напряжённую камерную сцену этого года. Ну, а напоследок фильм превращается… превращается… превращается в тривиальный боевик со слегка юмористическим финалом.
Постепенно фильм из традиционного мистического триллера перемещается в плоскость своеобразного мистического детектива, когда факты один к одному укладываются в мозаику, и зритель вместе с героиней гадает — что это за дедушка, что это за бабушка и зачем в доме эти старые фотографии. А также почему и кто боится зеркал. И самое забавное, что убийцей хоть и становится садовник, но делает это он настолько занятно и по-детективному изобретательно и вкусно, что остаётся только похлопать.
Отзывы: [21]
Сквозь шуточки-прибауточки и тонны тошнотворных спецэффектов рейтинга R (без малейшего следа использования компьютерной графики) прорезается мысль о том, что наш мир сошёл с ума, что в нём превращается в адскую смесь даже базовый наш инстинкт самосохранения, а жадность, самоуверенность и самолюбие подменяют собой все человеческие чувства. В фильме мертвы все, не только зомби. Ромеро не предлагает рецептов и не даёт ответов, он ставит вопросы.
Да, это про нас, всегдашняя наша правда. Повседневность в России пугающе бездарна. Люди, которым остались только сны и разговоры, с пустыми глазами сидят у окна, шумно прихлебывают чай и по-привычке жалуются на жизнь, которая так или иначе, но «прошла». У большинства нет ни шансов, ни надежды шанс получить. Ветер перемен не водится в этих широтах. Тот же сквозняк, что гуляет вокруг городка, подбрасывает лишь по новой кастрюле раз в 10 лет. Но, право, лучше бы и вовсе без этого.
Провинциальный украинский городок, бывшее местечко, бывший цементный завод, бывшее и текущее начальство, бывшие и текущие жители. В это полубезжизненное пространство врывается Хабенский в роли отыскивателя потерянных иностранцами родственников. Одних из них вывезли когда-то от голодухи и революции, другие вообще родились уже там, по Грециям и Америкам, и вот родственники наезжают в бывшую отдельно взятую страну дабы пролить скупую слезу на могилы предков.
Неожиданно почти исчезает с экрана ненужная здесь Дженнифер Лопес, уступая своё место девочке-подростку, пришлому медведю и ещё — одному одинокому надгробному камню. По сути, большая часть истории проходит между этими тремя не слишком разговорчивыми персонажами. Плюс сидят на завалинке два немолодых человека, наблюдают за ними, а то и двумя-тремя словами перебросятся. После чего один остаётся сторожить свою зазевавшуюся судьбу, а другой едет расплачиваться с долгами.
Большинство громких октябрьских премьер, среди которых — «И грянул гром», «Doom», «Легенда Зорро», «Уоллес и Громит», «Миссия “Серенити”» — в этом году сдвинуто на конец месяца, в первый премьерный четверг, 6 октября, прокатчики остереглись выпускать в свет амбициозные проекты: на фоне рекордного успеха «9 роты» Фёдора Бондарчука, которая всего неделю идёт в прокате и ещё как минимум две недели будет в нём главенствовать, громкие релизы имеют все шансы сильно потускнеть.
Полотно действительно получилось эпическое, причём не масштабами, а именно подходом. Последовательно, размеренно, без рывков, натяжек и натужных «спецэффектов», перед нами раскрывается судьба участника одного локального военного конфликта — зачем туда шли, как из них делали солдат, куда они потом попадали и как там гибли. Перед нами дотошно проявляется портрет Безымянного Солдата афганской кампании. А что до исторической правды... у каждого она своя.
Отзывы: [216]
Она — прекрасное лицом эфемерное создание шестнадцати лет. Эта девушка — связь героя с безграничной красотой жизни. Он любит этот мир и перед своим уходом хочет совершить символический акт единения с ним. Ему это удается, но не без помощи мистических сил. Продолжая познавать красоту в глубину, Ким Ки-Дук делает непростое кино. В его фильмах присутствует нечто катарсическое. Что это может быть? Наверное, морской воздух.
