Счастливого пути:

Счастливого пути: Счастливого пути, счастливого просмотра

«Счастливого пути» ("Bon voyage"), 2003
Режиссёр: Жан-Поль Рапно
Композитор: Габриэль Яред
Оператор: Тьери Арбогаст
В ролях: Жерар Депардье, Изабель Аджани, Виржини Ледуайен, Иван Атталь, Грегори Деранжер, Питер Койот, Жан-Марк Стель, Аврора Клеман, Ксавье де Гийбон

Сложное и опасное это дело — комедийный жанр. Уж больно тонка грань, которую приходится выдерживать возделывающим это поле, дабы не скатиться ненароком в пошлость или нездоровый цинизм. Тут постоянно рискуешь быть поруганным — то обвинят в плоскости и нижеплинтусности, то в излишней заумности, необоснованно припишут претензии на философичность, а потом сами же и упрекнут в отсутствии таковой, а то и вовсе в преступники зачислят — как посмел на святое замахнуться. Вот что такого забавного, спросит строгий зритель, могло происходить в 1940 году во Франции, на фоне наступления немецкой армии, на фоне тревоги, всеобщей растерянности, паники, сутолоки и ожидающей впереди неизвестности.

Два безумных дня запечатлел Жан-Поль Рапно в своём фильме — два переломных дня, когда для Франции закончилась жизнь прежняя, а новая заключается теперь в тысячах испуганных глаз, миллионах встревоженных лиц и вопросе, будет ли война. Вы удивитесь, а где же комедия? Она там, где проявляются характеры конкретных людей, там, где люди остаются людьми, потому что хоть и война, а у каждого из них свои проблемы. Надвигающаяся угроза лишь поместила этих людей в особые обстоятельства, ускорила темп жизни, втиснула в ничтожный двухдневый срок немыслимое количество событий, перевернула всё с ног на голову, уравняла и столкнула между собой совершенно разных людей, кому-то дала шанс, кого-то оставила у разбитого корыта, обнажила всё истинное, смела всё наносное.

Классическая французская комедия — это такая специальная бешеная суматоха: все спешат, несутся куда-то, тащат какие-то чемоданы, постоянно что-то теряют и находят, путают, мечутся, суетятся. Такой коктейль бывает смешным, наверное, в состоянии лишь полной незамутненности, русский же человек из глубин своей незамутнённой жизни как раз оказывается в состоянии воспринять этот бешеный хаос.

Спешим сообщить: «Счастливого пути» — тот самый случай, близкий к идеалу. Кругом бардак, и все куда-то бегут — шпионы, учёные, писатели, преступники, бегут даже разнеженные, привыкшие к роскоши актрисы, очень резво и прямо на каблуках — бегут от войны, из Парижа в Бордо, где пока еще безопасно, бегут, потому что время потекло быстрее, приближается война. «Счастливого пути» — ностальгическая комедия, замечательная стилизация под те сороковые, в которые и происходит действие фильма. Старые автомобили, обтекающие крупными каплями под дождём, все эти платочки-шляпки, чистые-прозрачные характеры героев — прекрасное ностальжи, фильм будто снят давным-давно, разве что с применением современных технических средств.

Каким-то чудом уместилась в два дня сюжета и в 114 минут фильма мудрёная сеть сюжетных линий и вереница забавных персонажей. Тут вам и почти детективное убийство, и несколько пересекающихся любовных историй, и куча интрижек, и побег из тюрьмы, и спасение научных открытий, а также ученых-евреев от немцев, и государственный переворот, и шпионские козни, и начало оккупации.

Во всех этих событиях участвуют около семи главных и приближённых к главным героев, и еще целая свита второстепенных. При этом что ни персонаж, то фигура, четко отрисованный индивидуальный колорит. Испуганно хлопающая кукольными ресницами актриса — не бездушный персонаж, нет, прежде чем сдаться очередному удобному мужчине своей жизни, она проявляет зачатки порядочности и схватив чемоданы бежит от него прочь, так же испуганно глядя кукольными глазами. Встретившийся по дороге дедушка тоже радует несказанно: «Позвольте, я внесу правки!» — кричит он вослед Фредерику, уносящему от него нечто, которое пишет уже четыре года и трепетно повсюду таскает с собой — свой единственный роман. И Жерар Депардье играет наконец свежую и нетипичную роль, вырвавшись из того чрезмерно комического образа, в котором он завяз в последнее время. Очень хорош и профессор — настоящий, седой, интеллигент, ядерная физика, ассистентка, тяжелая вода, благородная речь, красота.

Вот этот колорит персонажей, тщательно выстроенная визуальная эстетика, мягкий ненавязчивый юмор и делают фильм. Оптимистичная и добрая история на фоне наступающей немецкой оккупации. Европейцы вообще умеют снимать оптимистичные фильмы о войне, в которых оптимизм на фоне трагедии не превращается только лишь в боль, а продолжает оставаться чем-то очень светлым. И хотя этот фильм в первую очередь всё же не о войне, заканчивается он характерно: идёт война, герой и героиня, теперь уже борцы французского сопротивления, целуются на киносеансе в оккупированной Франции, едва убежав от погони. Конечно же, эти поцелуи навсегда останутся для них самыми сладкими. Жизнь прекрасна.

И зритель уходит с сеанса в приятном недоумении — такое до сих пор умеют снимать? Никакого постмодернизма, общие планы, тихая музыка за кадром, чистые, рельефные образы. Бывает же такое. Да, бывает.

Шматрица нас поимела или Психи на воле Роман КОРНЕЕВ Итак, из спецветлечебницы закрытого типа сбежала группа буйных больных, которые думают, что они носятся по Германии на бронепоезде «Клим Ворошилов-I», а санитары из дурдома во главе с доктором Элрондом Смитом их ловят. По дороге, как и положено в Матрице, становится не очень понятно, кто же тут настоящий больной, а кто притворяется. И красные таблетки у Матвеича заканчиваются довольно быстро, так что даже Смит начинает заговариваться, вспоминая своего пациента Баралгина, к которому «вот-вот Фёдора подвезут»

Ну, очень тупое кино Елена ПРАВДА «Очень страшное кино-3» замечательно шутит о «Часах», «Звонке», даже о «Матрице», хотя это не так просто, как думают некоторые. Но вся эта «шутка юмора», что растекается по экрану большую часть времени… Я лично — человек брезгливый. Мне не нравится, когда на экране блюют, портят воздух и исполняют остальные малохудожественные, но очень физиологические отправления. А уж когда текст фильма, и так немудрящий, проходит через машину отечественного перевода… от фильма остаются только те самые отправления.

«Тайное окно»: Тайное окно Роман КОРНЕЕВ Жанры в кинематографе бывают разные. Каждый пишет сценарии и снимает в ту степь, в которую ему позволяет продюсер и собственные возможности. И только один человек может похвастаться тем, что он и есть — целый жанр в одном флаконе, под одним именем и с одним по сути, распространённым в пространстве и времени, переходящим из фильма в фильм уже десятками, смыслом. Зовут этого короля сборов и стоической выдержанности, не замутнённой никакими перипетиями мирового кинопроцесса — Стивен Батькович Кинг, человек и бренд Отзывы: [8]

«Забирая жизни»: Забирая жизни Елена ПРАВДА Направляясь на просмотр голливудского киношедевра, я думала — а ну как Анжелину нашу Джоли опять прокатят, поматросят и бросят. А ведь уже и несолидно — «актриса является послом доброй воли Управления Верховного комиссара ООН», читаем в прессе и ужасаемся. Как же так, человеку столь изрядному, и пистолетами да ногами в обтягивающем трико размахивать. А ведь и талантом бог не обделил, и сказать может, и изобразить какие эмоции, и сыграть может, что твой Шекспир, а вот не дают девушке нормальных ролей

«О любви»: О любви и жизни Ирина КОЗЕЛ «Концептуальный триптих о чеховском понимании любви» — так сам режиссёр называет свой новый фильм. Сергей Соловьев объединил в одну сюжетную линию три чеховских рассказа: «Доктор», «Медведь» и «Володя», обогатив тем самым каждый из них истоками, последствиями и отражениями, а затем снял по ним собственную интерпретацию трёх чеховских историй любви и жизни. Одна из них печальна, другая трагична, третья — шутлива, и каждая — мозаика неисчислимого множества образов того, что люди называют любовью

«Крутящий момент»: Крутящий момент, самый крутящий Елена ПРАВДА Вот вам идеальное воплощение жанра. В качестве базового плацдарма берётся мир байкеров (мотоцикл круче машины в сто мильёнов раз!), показываем кукиш всем этим новомодным «Форсажам», расставляем героев. Пусть они будут ездить на офигенно крутых байках, сделанных на заказ, и питаясь подножным кормом. Пусть самый главный (и самый крутой) герой по фамилии Форд вернётся в родное Эль Пасо из-за моря, из-за гор, потому что настала пора надрать тут всем чёрные (ну, не только чёрные, разные) задницы

«21 грамм»: 21 грамм жизни. Чужой и своей Роман КОРНЕЕВ Шонн Пенн, Бенисио Дель Торро и Наоми Уоттс сплели воедино большую часть бед современности, без громких слов, без пафоса, без шуток-прибауток, одними своими отрешёнными лицами, потерянными взглядами. Как это удалось режиссёру, не понять, не повторить — финальный катарсис, давно уже расшифрованный и предсказанный мешаниной перепутанных сцен, он настигает даже матёрого скептика и циника, он потрясает оглушительной тишиной, что остаётся в мыслях после завершения экранного действа Отзывы: [4]

«Мечтатели»: «Мечтатели» — фильм обо всём сразу Роман КОРНЕЕВ Называть фильм «Мечтатели» провокационным стало таким же общим местом, как называть его автора — живым классиком. Так и тянет порассуждать о сексуальной подоплёке, о дедушке Фрейде, о революции в умах и брожении в них же. Хочется вволю повосторгаться животворным ветром французских шестидесятых и американских тридцатых. Заедает ностальгия о старом кино, которое важно было смотреть на первом ряду, а не на последнем. Словно это не один фильм, а эдак с десяток: коротких зарисовок в одних и тех же декорациях… Отзывы: [8]