Другая сторона ветра

Рецензия: Истина освободит нас

«Ты же знаешь, кто он такой?»
«Конечно, я видел его картины!»
Диалог из фильма

Более 40 лет назад стареющий режиссёр снял фильм «Другая сторона ветра», не похожий ни на что, созданное им ранее, главный герой которого — стареющий режиссёр, снявший фильм «Другая сторона ветра», не похожий ни на что, созданное им ранее; сыграл его ещё один стареющий режиссёр, чьи фильмы никогда не были похожи ни на ту, ни на другую «Сторону». Результат так и просит, чтобы его назвали (авто)биографическим — вот только ускользают параллели так же легко, как и появляются. Орсон Уэллс пришёл в Голливуд с фильмом, спросившим, как много на самом деле можно знать о чужой жизни, и «Другая сторона ветра» — наконец-то завершённая и выпущенная, последний важный кусок радикальной карьеры — обратная сторона «Гражданина Кейна»: вместо павильонного кино о целой жизни — псевдодокументальное об одном её дне. Но загадки всё те же.

Обе «Стороны ветра» не уклоняются от своих противоречий. Фильму в целом, снятому на 8, 16 и 35-миллиметровую плёнку, в ч/б и цвете, и собранному затем в последовательную мозаику, можно задать те же вопросы, что любому хоррору в формате найденной плёнки; что же до фильма внутри фильма, он, на первый взгляд, ничуть не похож на что-либо, что решил бы снять на любой стадии своей карьеры «Эрнест Хемингуэй кинематографа» в исполнении Джона Хьюстона. Это ещё не говоря о том, что Уэллс, решив спародировать через творение своего героя арт-кино 60-х, по иронии не смог выключить собственный талант и жажду экспериментировать, и грани между задумками и импульсами реального и вымышленного режиссёров внутри отснятого материала откровенно стёрты, а длинноты в нём сменяются виртуозным монтажом и калейдоскопичностью.

Но итоговый фильм лукавым образом лишь подпитывает этим свои идеи. Сколько, в конце концов, можно узнать и понять о человеке из того, что он снимает, и того, как ведёт себя перед камерами сам? Общая задумка Уэллса, как по щелчку, делает из происходящего закрытую систему, где слова и поступки людей имеют место и значение ровно до тех пор, пока у них есть зритель (показательно, что ни один из многочисленных «операторов» персонажем здесь по факту не является). В этой системе одни люди снимают кино, а другие на его основе при первой возможности начинают копаться у них в мозгах; тем временем, истина убегает всё глубже, личные отношения распадаются, и с этой вечеринки никому не уехать счастливым.

Такова всеохватывающая шутка режиссёра над выгребной ямой киноиндустрии, в которую он включает и творцов, и зрителей, и, что немаловажно, самого себя. Шутка скорее меланхоличная, чем озлобленная, но исполненная, так или иначе, с азартом, самобытностью и свободой, каких сегодня не дождёшься и от большинства режиссёров, не лежащих в могиле уже 30 с лишним лет. И ещё это кино о кино, понимающее, что для того, чтобы кино существовало, самое меньшее, что мы можем делать — это его смотреть. И мы будем смотреть, к чему бы это нас ни приводило.